Рассветным сентябрьским утром 1944 года из румынского порта Констанца, недавно освобожденного советскими войсками, трофейный парусный бриг «Беласица» взял курс на Севастополь. Его небольшим экипажем командовал капитан-лейтенант Вадим Докин – в то время корреспондент флотской газеты «Красный черноморец». Он не случайно оказался на капитанском мостике.

О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО с «Беласицей», всегда эмоционально рассказывал известный фоторепортер Борис Шейнин, в годы войны – корреспондент газеты «Красный флот»:

– Вадим Докин спас мне жизнь!

– Встретились мы в Констанце у военного коменданта. Давно не виделись. Обнимаемся, хлопаем друг друга по плечу, – рассказывает Борис.

Докин сразу обращается к коменданту:

– Пришел узнать об оказии. Надо срочно возвращаться в Севастополь. Материальчик для газеты собрал почти на полгода вперед, – шутит он.

Комендант подходит к окну, показывает рукой на далекий пирс.

– Видишь, вон там стоит болгарская шхуна «Беласица». Доведи ее, Докин, до Севастополя, кстати, захватишь и свой материальчик…

Офицер-катерник Вадим Докин только пришел в редакцию после тяжелого ранения. В бою он лишился правой руки и носил протез.

– Я согласен, – после краткого раздумья говорит Вадим. – А начальство?

Пошли в штаб. В несколько минут капитан-лейтенант В.Докин был произведен в «капитаны дальнего плавания». А мне представилась неожиданная возможность добраться до Севастополя.

У трапа «Беласицы» на меня настороженно посмотрел Вадим.

– Документы у тебя, Боря, в порядке?

– А как же. Вот удостоверение редакции, вот командировочное предписание в Констанцу, только не успел сделать отметку об убытии.

– Без отметки нельзя, – проговорил Вадим, – беги снова к коменданту. До отплытия остался час.

У дежурного на двери записка: «Ушел с минерами». Несколько минут мечусь по всем этажам комендатуры. Наконец, появился дежурный. Ставит жирную печать в командировочном.

Прибегаю, запыхавшись, на пирс, где только что стояла «Беласица». Буксиры уже успели оттащить ее на середину бухты. Громко зову Вадима. Он показывает на буксиры: вернуться не в его власти.

Вадим, как же так? Не подождал друга-репортера. Затаил я обиду тогда на него.

Следующим ранним утром снова пришел в комендатуру ожидать оказии в Севастополь. Звонит телефон. Комендант взял трубку, послушал и побледнел:

– Шхуна «Беласица» подорвалась на мине. Команда погибла. Докин чудом уцелел…

У меня подкосились ноги. Ай, Вадик, я на тебя так обиделся, так ругал! Прости…

Вот что произошло. Покинув порт, «Беласица» полным ходом шла курсом на Севастополь. Оказавшись в районе Жебриян, она наткнулась на магнитную мину. Многие килограммы взрывчатки мгновенно разнесли судно в щепки. Вадима взрывной волной выбросило в море.

К месту, где взорвалась «Беласица», подошел катер-охотник. Подобрали трех человек. У Докина – разбитая голова вся в мазуте.

– У вас оторвало руку, товарищ капитан-лейтенант! – закричали матросы.

– Да черт с ней, рукой, другую прицепим. Вы мне голову перевяжите, сильно кружится…

Матросы не знали, что у Вадима протез, и решили, что от нервного потрясения он ничего не соображает.

Комендант тяжело вздохнул.

– Значит, судьба, – промолвил, – если одну и ту же руку дважды оторвало на одной войне…

…Шли дни, а о судьбе экипажа в Севастополе ничего не было известно. Вскоре редакцию известили о предполагаемой гибели корреспондента В.Докина.

МНОГО БЫЛО в годы войны горестных утрат… Но журналистам флотской газеты «Красный черноморец» так хотелось верить, что они еще услышат голос Вадима – никогда не унывающего острослова, влюбленного в море романтика.

И они его услышали. Вадим появился в редакции «Красного черноморца» через неделю поздним вечером. Голова его была так перебинтована, что Докина не сразу узнали. Но глаза! Таким задорным блеском могли светиться глаза только у Вадима. Оказалось, что он и еще три моряка экипажа сумели довольно долго продержаться в осеннем море. Их подобрал сторожевой катер и доставил в прибрежный поселок. А оттуда не сразу сумели связаться с главной базой флота.

Было Вадиму Докину в то время 25 лет. Чуть больше года работал он в «Красном черноморце».

– Никто до сих пор не установил, откуда берутся журналисты, – Вадим Васильевич хитровато улыбнулся. – Это не мои слова, Карела Чапека – известного писателя-сатирика. Я ведь о газете не думал – не гадал.

… Студент филфака Сухумского пединститута В.Докин попал на флот по комсомольскому набору. К началу войны он успел закончить двухгодичные штурманские курсы и командовал торпедным катером на Черноморском флоте. В 1943 году под Керчью после тяжелого ранения Докину ампутировали правую руку. Заключение медиков – демобилизация.

– Бить фашистов могу левой рукой! – горячился Докин. Он отправлял рапорт за рапортом: «Прошу назначения на действующий флот».

ДВА АДМИРАЛА терпеливо слушали доводы молодого офицера, отвергавшего все должности, непосредственно не связанные с боевыми действиями. В душе они радовались его настойчивости, стремлению быть в боевом строю. Один из них – член Военного совета – спросил:

– В редакцию пойдете?

– А что я там буду делать? – удивился Докин. – Я никогда не работал в газете.

– Писать будете. Там работа боевая! – уверял его адмирал. – Вы – моряк, учились на филфаке. Вы сможете!

Вот так в один день круто изменилась судьба Вадима Докина.

Новое назначение вызвало в нем разноречивые чувства: где-то в мыслях его поманила романтика интересной профессии, но в то же время подумалось: а долго ли удержусь в газете? Вадим понимал, что невозможно «выучиться» на журналиста, что это – призвание. Но знал он и другое: способности нередко раскрываются в работе, которой увлечешься, которая станет делом жизни.

Взволнованным предстал Докин перед редактором «Красного черноморца» полковником С.С. Зенушкиным. Тот, глянув в предписание, сказал:

– Очень кстати. Подробно познакомимся потом. А сегодня собирайтесь в командировку.

Вадим еще больше растерялся, хотел объяснить, что впервые попал в газету, но редактор махнул рукой: некогда, мол, и стал говорить о том, что необходимо привезти из командировки.

Знал ли редактор, что перед ним человек, никогда раньше не работавший в печати? Возможно, и знал, но решил сразу испытать нового сотрудника в деле.

Докин уехал в отдаленную базу. Он сразу пошел к катерникам, среди которых у него было много друзей по прежним боевым походам. Когда срок командировки закончился, у Вадима набралось несколько тетрадей с подробными записями.

… Редактор быстро читал материалы, написанные Докиным, а он сидел, ожидая приговора. Одна из заметок привлекла внимание редактора, он оживился, взял ручку и начал черкать:

– Это пойдет в номер.

Докин тогда еще не знал привлекательности таких слов, иначе бы не спросил с опасением:

– Что же теперь будет?

– Говорю, в набор. Вот и все. Работайте. Понятно?

Свою первую заметку помнит каждый журналист. Запомнил ее и Вадим Докин. Она была опубликована в газете «Красный черноморец» 29 августа 1943 года.

Становление Докина шло довольно быстро. Этому способствовали его знание литературы, жизненный и боевой опыт, любознательность, неуемное стремление учиться. И, конечно, обстановка в редакции – творческая и дружелюбная.

В годы войны в «Красном черноморце» работали писатели П.Сажин, Г.Гайдовский, Я.Сашин, Л.Лагин, П.Капица, художник Л.Сайфертис. Было у кого учиться!

Докин особенно подружился с П.Капицей и П.Гавриловым. Своим учителем он считал и редактора А.Плеско, который разглядел в Докине характерные репортерские способности: умение быстро ориентироваться в сложной обстановке, всегда найти интересные новости, в любых условиях передать их в редакцию.

Весной 1944 года, когда наши войска готовились к решающим боям за Крым, Вадим Докин был командирован в Ставку.

– Туда стекаются новые сведения, – говорил редактор. – Необходимо, чтобы о каждом успехе сразу узнавали все черноморцы.

И Докин ежедневно посылал корреспонденции в газету. Они появлялись почти в каждом апрельском и майском номерах «Красного черноморцы» за 1944 год. И шли под рубриками: «Топим немцев, бегущих из Севастополя», «На дно «крымских» фрицев!».

В.Докин знакомил черноморцев с очерковыми портретами Героев Советского Союза. Он хорошо знал каждого из них, со многими дружил. Журналист сумел достоверно рассказать о действиях героических экипажей, и читатель узнавал в очерках боевой «почерк» командиров кораблей: темпераментного, зоркого, как орел, подводника Астана Кесаева, мастеров торпедных атак Алексея Африканова и Матвея Подымахина.

В одном из номеров газеты «Красный черноморец» была напечатана корреспонденция Докина «Десятая победа». Речь шла об экипаже подводной лодки Героя Советского Союза гвардии капитана 3 ранга Михаила Васильевича Грешилова, торпедировавшей за один поход четыре вражеских судна.

Корреспонденции и очерки Вадима Докина зримо передавали знакомую ему атмосферу боевых эпизодов, и читатель чувствовал в этих газетных строках дыхание близкой победы.

В газете особенно ценят журналистов, которые, как мастера на все руки, могут написать любой материал: от десятистрочной информации – до рассказа. Таким стал Вадим Докин.

В непрерывном труде росло журналистское мастерство Докина. Драматически события одного десанта послужили ему сюжетом для первого рассказа «Огни маяка».

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ВОЙНЫ капитан 3 ранга В.В. Докин демобилизовался по инвалидности. Он стал внештатным сотрудником флотской и городской печати, одним из первых в Севастополе был принят в Союз журналистов СССР.

За последующие десятилетия самые различные материалы Вадима Докина появлялись на страницах газет «Флаг Родины», «Слава Севастополя», «Красная звезда», в областных и республиканских изданиях. Внимание читателей привлекли рассказы, приключенческие повести «Нокаут» и «Операция «Морской лев».

Высокого мастерства достиг Вадим Докин в фотографии. Многие его работы были отмечены дипломами всесоюзных выставок. Они с успехом демонстрировались и за рубежом: в Болгарии, Польше, Югославии. На Международную фотовыставку в Чехословакию был послан снимок В.Докина «Когда молчат орудия». Он сделал её на Сапун-горе. С четырьмя аппаратами (они были приспособлены для работы левой рукой) больше трех часов сидел фоторепортер в засаде, пока уловил этот момент: птаха, кормящая птенцов в жерле трофейного орудия.

Вадим Васильевич навсегда сохранил верность избранной профессии. Его, увешанного фотоаппаратурой, часто можно было увидеть на военно-морском параде или на спортивных соревнованиях. И непременно на следующий день читатель видел в газете и выразительный снимок, и репортаж о событии, свидетелем которого был Вадим Докин. Кстати, в числе первых он делал телевизионные репортажи о Севастополе для крымского и всесоюзного телевидения.

…В газете «Слава Севастополя», во многих российских изданиях и в наши дни часто под выразительным снимком стоит подпись: фото В.Докина. Это – творчество Владимира Докина – сына Вадима Васильевича. Он принял эстафету от отца и несет ее достойно.