Памяти Надежды Викторовны Евстигнеевой

6 июля родные, близкие, друзья, коллеги простятся с Надеждой Викторовной Евстигнеевой – Патриархом севастопольской журналистики, «Золотым пером» «Флага Родины», обладательницей приза «За верность профессии» им. Г.А. Бутикова, членом Союза журналистов СССР — России с 1962 года, ленинградкой-блокадницей, женой флотского офицера…

Отпевание в храме Всех Святых, кладбище на Пожарова, в 10.00.

   Фото Светланы Желток

 

Верность профессии

СНЫ МАЛАХОВА КУРГАНА

А было таких репортажей в судьбе флотского журналиста Надежды Евстигнеевой великое множество. Ради них прорывалась она спецкором «Флажка» через громыхающее пекло стройплощадок или внедрялась в напряжённую тишину госпитальных операционных. За ними устремлялась провожать и встречать корабли к дальним причалам (по первому снегу – пешком, ибо севастопольский транспорт неизменно встречает зиму стоя). Готовя оперативные отчёты с партийных или государственных торжеств, она загодя осаждала административные кабинеты, ведь репортажи такого рода всегда требуют официальных «разведданных».

Как и многим газетчикам, ежедневная редакционная «молотилка» не позволяла ей отвлекаться от рабочих тем, от того, что требуется срочно в номер. Но, стопроцентно осиливая вал «срочняка», она бережно собирала впечатления, к которым стремилась обязательно вернуться.

Местом, где всё недосказанное соединялось воедино, был и остаётся для неё Малахов курган. Символ величия духа защитников Родины, свидетель их беспримерного мужества, плац доблести и чести.

Он был ещё разорён, когда слушательнице Университета общественных профессий Севастополя, жене флотского офицера Надежде Евстигнеевой руководитель факультета журналистики Андрей Александрович Дивавин – один из блестящих редакторов «Флага Родины» – поручил написать о начавшемся озеленении Малахова кургана. Молодого инженера, возмечтавшего о журналистике, фронтовик трижды «гонял» на место собирать фактуру и уточнять детали. А потом строго оценил «шедевр» про миндаль, жёстко заметив, что мемориальные таблички – даже у деревьев – надо читать внимательнее, ибо там написано не «единственное сохранившееся», а «одно из сохранившихся деревьев». Это был урок точности и честности, навсегда усвоенный будущим журналистом Евстигнеевой.

И все-таки именно у Корниловского бастиона правда жизни поднималась для неё до высот прекрасных образов. Тем более что севастопольцы проводили здесь самые торжественные патриотические церемониалы, молодые бойцы принимали военную присягу, молодые рабочие получали трудовые дипломы, а юные горожане – паспорта.

Судьба распорядилась так, что и жильё участнику боевых действий в Великой Отечественной войне орденоносцу капитану 1 ранга Владимиру Евстигнееву дали на соседнем с Малаховым курганом холме. И с их пятого этажа, как с командирского мостика, курган раскрывался широкими створными воротами. Воротами в историю и современность. Да и просто по-человечески: здесь проходили молодёжные торжества их сыновей, здесь первые шаги делали внуки и правнуки…

Так Надежда Евстигнеева, один из лучших корреспондентов «Флага Родины» 60–80­х советских годов, обрела Малахов курган как свой главный духовный фундамент в героике севастопольской земли, как символ подвига защитников легендарной черноморской крепости обеих его беспримерных оборон. Как уголок, заветный для себя лично и для всех, кому повезло входить в дружеский круг Евстигнеевых.

Десятилетия редакционной работы и семейной жизни складывали повествование, которое Надежда Викторовна в мечтах называла «Сны Малахова кургана». Но книжные переплёты творческих планов у активно и напряжённо работающих газетчиков, как правило, остаются под многопудовостью ежедневных номеров, и некогда автору вдохнуть-­выдохнуть, чтобы сосредоточиться на сокровенном.

Впрочем, не совсем так. Выпадают и нам счастливые билеты. У «флажковца» Надежды Евстигнеевой это произошло на 25­летие Великой Победы. Корреспонденту был поручен репортаж с уникального события –зажжения Вечного огня мемориала Сапун­-горы от главного факела тогдашнего Севастополя – факела Корниловской батареи Малахова кургана.

Май 1970 года. Людей, вынесших на своих плечах Великую Отечественную войну, оборону и освобождение Севастополя, во много раз больше, чем нынче. Практически каждый мог сказать: я из того времени. Юная жительница блокадного Ленинграда Надя Угрюмова, учившаяся слову в страшных детских дневниках, всем своим существом понимала, как важно сохранить благодарную память о тех, кто спас мир от фашизма.

Она готовилась к работе с ответственностью, добывая план проведения праздника, списки почётных гостей, проекты речей руководителей города и флота. Понимала: браться за перо придётся тут же, как только отгремят финальные литавры, а редакция и типография «Флажка» уже будут стоять «на товсь», чтобы поставить на первую полосу самый знаковый материал номера.

Думая об огне Вечной Славы, она представляла, что зажигает его само солнце, а угольки этого священного пламени от имени Родины разносят живые герои. Так начинал складываться репортаж, в котором Герои Советского Союза – снайпер 25-­й Чапаевской дивизии Людмила Павличенко и бывший гвардии старший сержант бравшей Сапун­-гору 263­-й стрелковой дивизии, а теперь подполковник Фёдор Матвеев – совершали церемониал при участии практически всего города и флота.

«…Замер почётный караул у Вечного огня на Малаховом кургане. И такая звенящая вокруг тишина, что, кажется, не только люди, но и седой курган слушает, ждёт: что же произойдёт сейчас.

Как удары сердца, как метроном, гулко звучит чеканный шаг почётного эскорта моряков…».

Да, церемониал был так продуман, что начинался торжественным сбором черноморцев и севастопольцев, командования флота, руководства города, почётных гостей, ветеранов, молодёжи на плацу Корниловской батареи. Герои поднимались на её стены, зажигали и несли искру факела на бронетранспортер праздничного кортежа, который торжественно, через толпы людей следовал к Сапун-­горе, где их тоже ждало людское море. И море цветов, венков, флагов.

Понятно, что журналисты, несмотря на всю строгость военного охранения и особистов, должны были постоянно действовать на упреждение, на шаг впереди каждого эпизода процессии. Мероприятие освещали две репортерские бригады: от «Флага Родины» – Надежда Евстигнеева и фотокоры Николай Григорьев, Иван Никишов, от «Славы Севастополя» – Галина Рожнова и фотомастер Александр Баженов. Как попасть в нужную точку в нужное время, было только их заботой.

С началом движения к Сапун­горе в старенькую «Волгу» городской газеты взяли женщин и на головокружительных виражах отслеживали весь ход движения колонны. Как ни бросало из стороны в сторону, Надежда заметила, что горящее содержимое факела подкапывает на руку Фёдора Матвеева, а Людмила Павличенко незаметно пытается хоть как-то прикрыть её платком. Но Герой, сжав зубы, терпя горячие искры, доставил-­таки факел до мемориала, перенёс огонь на новое священное место.

Эта деталь, конечно, не могла попасть в тогдашний репортаж, так и оставшись в евстигнеевских «Снах Малахова кургана». Но остальное по максимуму, в самых возвышенных, искренних чувствах было положено на бумагу.

«Минуло двадцать пять лет, а Герою Советского Союза подполковнику Фёдору Ивановичу Матвееву до сих пор не голубая дымка видится над Сапун-­горой, а серый пороховой дым. Видятся склоны, усеянные разбитыми автомобилями, покорёженными пушками и миномётами, обгоревшими танками с чёрными крестами на башнях…

Звучит реквием. Тихо стало на Сапун-­горе. Кажется, даже птицы умолкли и ветер стих.

Медленно идут Герои по аллее к обелиску Славы. Ярко пылает факел в руках Фёдора Ивановича Матвеева. Сурово сжаты губы Людмилы Михайловны Павличенко…

И снова, как удары сердца, как чёткий стук метронома, печатный шаг морских пехотинцев…».

В 1970 году знаковый патриотический церемониал возглавляли командующий Краснознамённым Черноморским флотом вице-адмирал В. Сысоев, член Военного совета вице-адмирал И. Руднев, первый секретарь Севастопольского горкома партии В. Пашков. В их обращении к личному составу черноморцев, к севастопольцам надо было выделить главное.

«Дух героев Великой Отечественной войны живёт и будет вечно жить в наших сердцах… Пусть Вечный огонь, зажжённый в память мёртвых, напоминает живым о том, что они должны держать порох сухим, а враги пусть знают: кто придёт к нам с мечом, от меча и погибнет!».

В репортаже было всё: и скорбь минуты молчания, и сила вновь вспыхнувшего пламени, и бесконечность возложенных к обелиску цветов, и глубина чувств седовласых и юных, ощутивших своё великое единение.

Материал «Именем солнца, именем Родины» вышел во «Флаге Родины» 12 мая 1970 года, заняв почти всю первую полосу газеты.

Потом корреспонденту Надежде Викторовне Евстигнеевой приходилось ещё множество раз выходить на репортажи, ставить острые проблемы в корреспонденциях или создавать художественные очерки. Она не раз становилась обладателем редакционного кубка лучших перьев – приза фронтового корреспондента Владимира Апошанского, одной из первых получила приз военного редактора Георгия Бутикова «За верность профессии». Десятилетия трудов и вдохновения отданы родному «Флажку».

Ан нет, неуёмна душа настоящего газетчика. Накануне своего 90-­летия, которое было буквально вчера, седовласая журналистка, опираясь на палочку, как на эфес шпаги, спускается с ГКП своего дома и берёт курс на Малахов курган. Последние годы она особенно тревожится о судьбе заповедника. В городе его то напрочь забывали, то перекраивали, старые деревья умирали, а новые не высаживали, хотя когда-то это было целым движением горожан и гостей Севастополя: укоренить здесь саженец считали за честь даже государственные деятели и первые космонавты…

К счастью, недавно начата реконструкция мемориального кургана, и кажется, исторически оправданная, без новоделов. Надо бы отследить, так ли. Надежда Викторовна с упорством бойца поднимается мимо раскопов к центральному плацу. У батареи Корнилова находит прораба: «Вы уверены, что факел Вечного огня будет установлен на своём месте, там, над самой батареей?». Прораб, удивляясь дотошности пожилой дамы, кивает и даже делится подробностями проводимых работ.

Душу отпускает, но ей надо вновь собраться с силами, чтобы почти через квартал вернуться к дому и подняться на свой пятый этаж. По дороге опять приходят мысли, что в повествовании о Малаховом кургане так и не ставится точка. И она досадует, как досадуешь, запаздывая с заявкой в недельный редакционный план.

Мы же, нынешние «флажковцы», глубоко уважая и почитая старейшего нашего коллегу Надежду Викторовну Евстигнееву, завидуем ей в этом. Когда двигаешь в десятый десяток лет с нереализованными планами, значит, рассчитываешь на будущее. И оно у тебя есть. Рукопись или просто записка, альбом или фотоснимок, встреча или добрый разговор. Слово и дело, идущие от души.

Наталия МИКИРТУМОВА

Запись опубликована в рубрике Новости, Память. Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *