М.Наки: Просто понимаете, какая ситуация сложилась. Мы как раз с Алексеем Алексеевичем обсуждали в прошлом часе, что если в Питере действительно были какие-то столкновения, там даже люди строили некоторым баррикады, пытались, по крайней мере, но у них не очень получалось, потому что Росгвардия оперативно всех сворачивала. То, например, в Москве никаких столкновений полиции с демонстрантами не было. Были столкновения казаков со сторонниками Алексея Навального.
В.Соловьев: Это уже другая история.
М.Наки: Да, тем не менее журналисты и от казаков получили, как вы, наверняка, видели. Есть следы от нагайки у корреспондента МК.
В.Соловьев: Да, да.
А.Ежов: Здесь бессмысленно апеллировать к Колокольцеву, потому что эти люди в украшениях специфических, никоим образом не подчинены МВД.
В.Соловьев: Нужно апеллировать обязательно к МВД, потому что, во-первых, у нас во многих частях нашей страны, особенно на Кавказе, запрещено людям ношение какой-то униформы, если они не принадлежат к сотрудникам каких-то правоохранительных органов. У нас по Москве полно народу ходит в камуфляже, непонятного совершенно народу, который может представляться кем угодно. Эти люди в камуфляже, которые подрались с теми, кто вышли на незаконный митинг, естественно не представляют никакую власть. И избиение людей нагайками в любом случае, по крайней мере, статья о хулиганстве.
В.Соловьев: По отношению к журналистам в эту субботу были превышены меры, которые применяла полиция
М.Наки: Мы с Андреем бываем на мероприятиях. Как в таких ситуациях поступать во время самих акций и после? Надо ли писать какие-то жалобы? Надо ли запоминать каких-то сотрудников, которые игнорируют пресс-карты? Какой должен быть порядок действий, для того чтобы те, кто нарушают закон о СМИ, закон о полиции, понесли какую-то ответственность?
В.Соловьев: Во-первых, себя надо как-то обозначить сотруднику прессы.
А.Ежов: По опыту могу сказать, что это никоим образом в этом случае не сработало.
В.Соловьев: Операторам ТВ помогает, корреспондентам, потому что понятно, что человек с профессиональной аппаратурой, скорее всего принадлежит к журналистам.
А.Ежов: В субботу корреспондента телеканала «Настоящее время» увели прямо во время трансляции. Засомневаться в том, что он был при исполнении своих журналистских обязанностей, на мой взгляд, было сложно.
В.Соловьев: Да, там были аресты. Но почти всех сразу отпустили, разобравшись. Обязательно нужно замечать все нарушения закона. Обязательно все это по возможности фиксировать на фото или видео, запоминать, просить представлять удостоверения сотрудников, записывать. И потом писать жалобы в соответствующие организации. Или, что еще проще, обратиться в Союз журналистов, а мы уже поможем со всем этим разобраться, потому что у нас прямая связь установлена с МВД. Во всех регионах страны сейчас это будет происходить. У нас все наши региональные руководители , будут членами общественных наблюдательных советов при МВД. И там такая же работа прямая будет налажена.
М.Наки: И напоследок хотелось бы вас вот о чем спросить. С вашей личной точки зрения, вы, наверняка, наблюдали за новостями об этих протестах, обо всем остальном, поскольку у нас много было в стране митингов и протестов согласованных и несогласованных. Вот по вашей оценке, отличалось как-то в этот раз, в том числе с точки зрения взаимодействия – назовем это взаимодействия, а я подразумеваю аресты и в том числе избиения…
А.Ежов: Это не аресты, это задержания.
М.Наки: Прошу прощения, задержания. Отличалось ли это от того, что обычно происходит? Или нет, все в рамках нормы?
В.Соловьев: Я находился вне страны, я за рубежом находился. Но следил за ситуацией по соцсетям, ТВ, по радио, в том числе по «Эхо». И статистику «Эха Москвы» о том, что произошло, я вечером выложил в свой Фейсбук с комментарием, что, конечно, то, что произошло, это неприемлемо. Неприемлемо таким образом мешать работе журналистов, сотрудникам СМИ. И, кончено, с моей точки зрения, по отношению к журналистам в эту субботу были превышены меры, которые применяла полиция.
А.Ежов: Владимир, вы понимаете, каким образом происходит взаимодействие руководителей, полицейских, росгвардейцев с личным составом? Они сами принимают решение о том, кого задерживать, кого не задерживать, игнорировать наличие пресс-карты либо входить в положение и понимать, что человек работает и удержаться от соблазна его задержать? Как это устроено?
М.Наки: Или установку им дают?
А.Ежов: Да, или какая-то установка им дается.
В.Соловьев: Наверное, у них происходит какое-то построение, чтение, как себя вести, какие-то есть внутренние инструкции. Мы, кстати, при общении с Владимиром Колокольцевым оставили ему ксерокопию нашего билета Союза журналистов. Очень хотим, чтобы билеты работали как журналистское удостоверение. И ксерокопию нашей международной журналистской карточки, которая работает в 166 странах мира, которая выдается в Брюсселе в Международной ассоциации журналиста. На ней написано, что все правоохранительные органы должны оказывать помощь сотрудникам СМИ, которые имеют такую карточку. И министр обещал в инструкции включить вот эти наши документы, чтобы сотрудники понимали, что перед ними журналист, профессиональный журналист, у которого по сути такой знак качества профессионального сообщества. И с ним нужно совершенно по-другому общаться. Я надеюсь, это сработает. Но, конечно, человеческий фактор присутствует. И не все сотрудники иногда внимательно изучают свои инструкции. Тем не менее по каждому случаю, я надеюсь, будет подробный разбор полетов.
М.Наки: Спасибо вам большое, это был председатель Союза журналистов России Владимир Соловьев. Будем надеяться, что удастся вам как-то разобраться.
Источник: Эхо Москвы