Прошло уже более полутора месяцев с момента оглашения приговора по «делу Новогрибельского» – капитана 1 ранга запаса, экс-начальника ФГУП «13 СРЗ ЧФ» МО РФ. Он лишен свободы на срок 3 года 8 месяцев с выплатой «суммы нанесенного ущерба в размере 29 миллионов 656 тысяч рублей».

Пожалуй, стоит напомнить: суть дела и предъявленных обвинений состояла в том, что на некоторые ремонтируемые корабли завод поставил бывшие в употреблении двигатели и части к ним. Сделано это было по одной причине: в стране не было на тот момент соответствующих новых механизмов и деталей, на изготовление которых при благоприятных условиях требовалось около года. А задачу решать было однозначно необходимо в течение двух-трёх месяцев – задача заводу была поставлена вполне конкретная, не допускающая каких-то толкований: произвести ремонт к сроку.

Но суд посчитал, что «действуя умышленно, из ложно понятых интересов службы», капитан 1 ранга Сергей Анатольевич Новогрибельский не остановил производство, а продолжил и завершил его, поставив б/у двигатели и детали. По мнению суда, он должен был оставить корабли в заводе до прихода вновь построенных дизелей. Однако таким образом начальник завода не выполнил бы приказ. Чем это чревато для человека военного, надеюсь, понятно всем.

Резонансным «дело Новогрибельского» стало по целому ряду обстоятельств. И это закономерно: 13-й судоремонтный завод Черноморского флота, готовящийся отметить своё 130-летие, является ведущим судоремонтным предприятием российского Причерноморья, самым успешным производственным коллективом целого субъекта Российской Федерации – Города-Героя Севастополя. Кроме того, этот приговор стал первым  в ставшем два с половиной года назад российским Севастополе по степени жёсткости и публичности, в том числе с довольно широким освещением в СМИ. Этот  факт, мягко говоря, вызвал серьёзную реакцию как у профессионалов судоремонта, так и у немалого числа военных моряков, знавших осуждённого капитана 1 ранга лично.

До вступления приговора в силу подсудимый будет содержаться под стражей.  Это обстоятельство тоже удивило, ибо в ходе следствия в течение довольно длительного времени подозреваемый не находился даже кратковременно под домашним арестом, что косвенно свидетельствовало об отсутствии угрозы его «закрытия», как сейчас принято говорить в отношении находящихся в СИЗО или в иных «отдалённых» и не очень местах.

Это и многое другое вполне естественно вызвало разного рода обсуждения, вплоть до пересудов и сплетен в стремлении найти ответы на вопросы: как и почему так произошло? Ведь, как казалось, ничто раньше не свидетельствовало о таком повороте событий в связи с выполнением заводом оперативно поставленной весной 2013 года государственной задачи: за несколько месяцев, к осени, отремонтировать два десятка черноморских боевых кораблей и судов для обеспечения безопасности Сочинской Олимпиады. Причём, сделать это нужно было при отсутствии должного финансирования, новых запасных частей, таможенных барьеров со стороны государства Украина и многое ещё чего, что осложняло решение задач судоремонта в Севастополе  и делало его со стороны черноморских производственников «делом чести, доблести и славы». И добавим к этому лозунгу-штампу: и показателем востребованности и профессионализма. Уже тогда, летом 13-го, Сергею Анатольевичу кое-кто прямо говорил: решишь по сути боевую задачу – получишь орден. Вместо ордена он «в сухом остатке» получил совершенно иное – «небо в клетку», неподъёмный, тянущий на самое-самое жизненное дно  материально-финансовый груз и публичное унижение.

Исходя из всего этого, заводчане посчитали, что «дело Новогрибельского» – это и их дело,  касается каждого. Как сказал мне один из ветеранов производства, этого никого не должно удивлять, тем более, что одной из главных традиций Советского – Российского флотов во все времена являлась такая: защищать своего командира в бою. Ветеран добавил: в любой армии мира, стремясь нанести противнику максимальный урон, прежде всего, в первую очередь,  выводили из строя как раз командира. Так что реакция профкома 13-го завода на происходящее стала вполне естественной, так как он выражает мнение заводчан, отстаивает мнение и интересы трудового коллектива. К слову, в нём почти 97% – члены профсоюза, что является наивысшим показателем среди предприятий Севастополя и отрасли.

К тому же в профсоюзный комитет ФГУП «13СРЗ ЧФ» МО РФ поступило заявление  от супруги Сергея Новогрибельской Ольги Леонидовны, кстати, бывшей работницы цеха №10. Так что о делах на заводе она была осведомлена, можно сказать, «изнутри», особенно с учётом того, что почти век на предприятии проработали её свёкор и свекровь – Новогрибельские-старшие. Для завода Ольга – не чужой человек.

В своём заявлении она, в частности, написала: «Убедительно прошу профсоюзный комитет, как представителя трудового коллектива завода,  высказать общественное мнение     о  профессиональных качествах мужа,  его деятельности в судоремонте как руководителя.  В связи с подачей  апелляционной жалобы в суд высшей инстанции прошу выдвинуть от трудового коллектива  общественных защитников, а также обратиться к Уполномоченному по правам человека в г.Севастополе  Буцай П.Ю. с просьбой изменения ему меры пресечения. Прошу также от имени коллектива обратиться в вышестоящие властные органы с просьбой о содействии в объективном и справедливом рассмотрении этого дела, проведении его доследования и выяснении всех обстоятельств по сути уголовного дела».

 Разумеется, профком не мог не отреагировать: в обеденный перерыв рассмотрение заявления вынесли на собрание профсоюзного актива. Участвовали в нём начальники завода предыдущих лет, специалисты различных служб и заводоуправления, а также адвокат. К этому времени уже были поданы необходимые документы для апелляции в суде вышестоящей инстанции. На заседание также пригласили Уполномоченного по правам человека в г.Севастополе  Павла Буцая и представителя теркома профсоюза Якова Карпова.

Пожалуй, нет смысла пересказывать ход обсуждения – об этом говорится в соответствующем протоколе. Были, конечно, и горячие эмоции. Были, как представляется, и холодные, взвешенные оценки. Были и весомые  аргументы. Вот их, пожалуй, и стоит привести. Слово – одному из профессионалов судоремонта.

«Уважаемые коллеги!

В своих выступлениях мы, так или иначе, выражаем свое мнение по поводу позиции Севастопольского гарнизонного военного суда, изложенной в приговоре от 01.11.2016г. в отношении Новогрибельского С.А.

При этом мы все понимаем, что, с одной стороны, судьи неприкосновенны и давление на суд недопустимо, с другой, – мы не исключаем, что при рассмотрении данного уголовного дела судом допущена существенная судебная ошибка в оценке доказательств, повлиявшая в итоге на его итоговое решение.

Согласно ст.17 Уголовно-процессуального кодекса РФ, судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.

Каким должен быть приговор четко указано в УПК РФ, а также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996г. № 1 «О судебном приговоре».

Так, в частности, в этих нормативных актах указано, что при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. По своей сути приговор должен снимать все вопросы в отношении виновности или невиновности подсудимого.

Тот из нас, кто внимательно читал указанный приговор, не мог не обратить внимание на целый ряд противоречий.

Данный приговор не снимает, а, наоборот, порождает целый ряд вопросов, на которые суд так и не дал ответа, а именно:

Во-первых, если двигатели на всех трех объектах (МТЩ «Жуков», МПК «Муромец» и ракетный катер Р-109) были непригодны для эксплуатации и незаконно установлены на них, тогда же почему органами ФСБ, военной прокуратуры, предварительного следствия и судом не приняты меры к их изъятию и аресту в качестве вещественных доказательств? Ведь если предположить, что эти силовые агрегаты не могли быть использованы на указанных объектах, это могло привести к серьезным происшествиям и гибели людей. Фактически же корабли на указанных двигателях нормально выполняли боевые задачи. Так, на объекте Р-109 двигатель отработал из 3000 положенных 2800 часов. Что явно свидетельствует о том, что этот силовой агрегат был пригоден для эксплуатации. Аналогичное можно сказать и в отношении объекта «Муромец», где установленный нами силовой агрегат отработал свыше 50% нормативного срока.

Во-вторых, почему суд отклонил ходатайство стороны защиты о проведении технической экспертизы указанных силовых агрегатов, ограничившись лишь заключением эксперта, который оценил техническое состояние дизелей не по их реальному техническому состоянию, а лишь по документам? Может быть, потому, что истина по данному делу изначально никого не интересовала? По мнению суда, двигатели не могли быть использованы на кораблях, поскольку истек установленный срок их эксплуатации (свыше 25-ти лет). Однако, согласно действующим руководящим документам по линии Минобороны России имущество, даже если оно и выслужило все нормативные сроки эксплуатации, не подлежит списанию, если оно пригодно по своим техническим характеристикам к дальнейшей эксплуатации, либо может быть использовано после проведения ремонта. Далеко за примерами ходить не надо. На нашем заводе практически все оборудование, давным-давно выслужило установленные сроки эксплуатации, есть станки, которые эксплуатируются на заводе свыше 30, 40 и даже 50-ти лет. На известном Кировском заводе в Санкт-Петербурге и сейчас эксплуатируются свыше 100 станков, изъятых в 1945-1947 годах по приказу И.В. Сталина Главным трофейным управлением. И это вовсе не означает, что продукция, выпускаемая нашим предприятием и Кировским заводом некачественная, т.к. произведена на оборудовании, которое по документам эксплуатироваться не могло в принципе.

В-третьих, если Министерству обороны России причинен реальный материальный ущерб, выразившийся в излишнем расходовании средств федерального бюджета на оплату работ, связанную с установкой указанных дизелей, то тогда почему у МО РФ этот ущерб не отражен в регистрах бухгалтерского учета? Почему в адрес завода заказчик не предъявил соответствующую претензию и не снял стоимость указанных работ? Тогда этот ущерб появился бы у завода, и лишь мы, как потерпевшая сторона, вправе были бы подавать регрессный иск к Новогрибельскому С.А., если бы, конечно, посчитали его действия незаконными.

В-четвертых, если с Новогрибельского С.А. взыскана сумма реального материального ущерба за эти двигатели в сумме свыше 29 млн. руб., то почему они продолжают находиться в ведении Минобороны России?»

Из сказанного делается вывод: «Суд, постановив такой приговор, допустил существенную ошибку, исправление которой без отмены данного приговора невозможно».

По итогам состоявшегося обсуждения и обмена мнениями собравшиеся  единогласно приняли ряд решений. Так, в постановлении собрания профсоюзного актива сказано:

«Рассмотрев заявление Новогрибельской О.Л., собрание профсоюзного актива отмечает, что в принимаемых Новогрибельским С.А. решениях  заводчане не усматривают его личной заинтересованности. Он действовал и принимал решения в государственных интересах,  с целью своевременной подготовки кораблей флота к обеспечению ими безопасности проведения Олимпийских игр «Сочи — 2014».

Заказчиком были приняты все выполненные работы на кораблях флота. Претензий со стороны заказчика не было. Поставленные задачи Черноморскому флоту были выполнены в установленные сроки.  Сторона обвинения не смогла представить в суд никаких доказательств корыстной заинтересованности Новогрибельского С.А., а это говорит о том, что его  злонамеренного умысла в принятии решений нет. Им двигали чувства ответственности военного человека, честного офицера России. Для него было важно выполнить поставленную задачу,    невзирая  на негативные последствия по службе, т.к. он достиг звания капитан 1 ранга и получил право на пенсию.

Профсоюзный актив  считает, что решая задачи  подготовки к Олимпиаде, заводчане действовали самоотверженно,  в     короткие сроки  ремонта и при  отсутствии  поставок по отдельным позициям  и  принятию срочных мер по выполнению заданий правительства, сделали всё от них зависящие по обеспечению технической готовности флотских сил.    Однако в решении суда не учтены трудности выполнения работ в условиях нахождения предприятия в правовом поле законодательства Украины, необходимости соблюдения таможенных ограничений по ввозу изделий военного назначения.

Собрание профсоюзного актива завода выражает   озабоченность принятым решением Севастопольского гарнизонного военного суда. В приговоре просматриваются элементы предвзятости  по отношению к личности Новогрибельского С.А. Решение об установке оборудования на ремонтируемые корабли флота принималось совместно с представителями ремонтного отдела флота. Однако ни один представитель заказчика не пострадал. В решении суда ни слова не сказано о неправильных действиях представителей заказчика при подписании актов о выполненных работах.

У коллектива есть вопросы по определению величины причинённого ущерба. Все оборудование приобретено по реальной рыночной цене и находится в строю. Корабли до сегодняшнего дня выполняют поставленные задачи флота. Отдельные из них выполняли задачи флота в Сирии.

Новогрибельский С.А. выразил свое несогласие с решением Севастопольского гарнизонного военного суда, поэтому подал апелляцию на пересмотр дела в вышестоящий окружной военный суд.

Мы понимаем, что при вынесении приговора  суд руководствовался законами совести и оценивал доказательства из своих внутренних убеждений. Также мы осознаем, что давление на суд в любых его формах недопустимо. Однако при этом вправе рассчитывать на справедливый и законный приговор, основанный на объективной оценке всех доказательств по данному уголовному делу.

На основании выше изложенного собрание профсоюзного актива ПОСТАНОВИЛО:

1 Обратиться к Президенту Российской Федерации. Текст обращения от профсоюзного комитета  13 СРЗ ЧФ  в адрес Президента Российской Федерации – утвердить.   От имени профсоюзного комитета поручить подписать текст обращения  председателю профкома Исакичеву А.А

2 Выдвинуть общественных защитников по делу Новогрибельского С.А. в лице Ступина Виктора Николаевича – начальника цеха №3 и Горбачева Сергея Павловича – помощника начальника завода по работе с общественностью и СМИ.

3 Просить  уполномоченного по правам человека в г.Севастополе Буцай П.Ю. подготовить ходатайство о изменении меры  пресечения  Новогрибельскому С.А.»  

Пожалуй, есть смысл привести и текст обращения к Президенту Российской Федерации В.В. Путину от  профсоюзного комитета ФГУП «13 СРЗ ЧФ» МО РФ.

«Уважаемый Владимир Владимирович! Товарищ Верховный Главнокомандующий!

К Вам обращается  общественная организация – профсоюзный комитет ФГУП «13 СРЗ ЧФ» МО РФ – 13-го судоремонтного завода Черноморского флота, являющегося главным судоремонтным предприятием Юга России, основным бюджетообразующим предприятием Севастополя – субъекта Федерации, города федерального значения. Наше обращение связано с актуальным для всех нас вопросом, требующим безотлагательного решения. Только Ваше вмешательство, уважаемый Владимир Владимирович, на наш взгляд, способно повлиять на негативную ситуацию и спасти честь завода, репутацию его руководящего состава и всего коллектива флотских судоремонтников.

1 ноября 2016 года Севастопольским гарнизонным военным судом вынесен суровый приговор начальнику завода в 2011-2015 гг., ныне капитану 1 ранга запаса Сергею Анатольевичу Новогрибельскому.

Не ставя под сомнение деятельность суда как такового, мы выражаем озабоченность результатами следствия, обоснованностью обвинения и итогом судебного процесса. Понимая, что никто в соответствии с Конституцией и законами Российской Федерации не имеет права влиять на судебные решения, мы просим Вас, уважаемый Владимир Владимирович, содействовать только одному: проведению дополнительного расследования и учету всех обстоятельств, приведших к возбуждению уголовного дела против С.А. Новогрибельского.

Коллектив нашего завода, отмечающего 26 января 2017 года свое 130-летие, всегда, в том числе при нахождении Севастополя под юрисдикцией Украины, последовательно и четко отстаивал интересы России, укреплял ее обороноспособность, обеспечивая техническую боеготовность сил Черноморского флота. Мы работали под руководством начальников, сумевших сохранить в непростые годы флотораздела наш завод для Российской Федерации. С болью мы воспринимаем результаты судебного разбирательства, которое не учло всех обстоятельств и условий деятельности завода в 2013 году при подготовке кораблей и судов флота для решения задач обеспечения безопасности Олимпийских игр в Сочи. Флот не только успешно решил эту задачу, но и способствовал возвращению Севастополя и Крыма «в родную гавань». За это, заводу и его начальнику в то время С.А. Новогрибельскому, неоднократно высказывались слова признательности, и выражалась благодарность от имени Правительства России и Министерства обороны. Нареканий и претензий к  работе начальника завода со стороны заказчика – Министерства обороны, а также Главного командования ВМФ и командующего Черноморским флотом не было. Однако в отношении С.А. Новогрибельского в 2014 году было инициировано возбуждение уголовного дела за деятельность «в украинские времена».

Просим Вас, уважаемый Владимир Владимирович, учесть мнение трудового коллектива и содействовать торжеству Правды, Справедливости и Закона.

Пользуясь случаем, выражаем Вам слова благодарности севастопольцев за Ваше державное решение и поддержку нас в стремлении вернуться домой – в Россию. Желаем Вам здоровья и успехов в государственной деятельности во благо нашего Отечества».

Аналогичное обращение адресовано и Министру обороны Российской Федерации  генералу армии С.К. Шойгу.

 Как стало известно, обращение судоремонтников уже доставлено в Администрацию Президента и рассмотрено. Очевидно, «дело Новогрибельского» получает продолжение.  На днях в Ростов-на-Дону будут доставлены почти четыре десятка его томов для рассмотрения в апелляционном порядке.

Горбачев Сергей,

капитан 1 ранга запаса,

Заслуженный журналист Крыма