Журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов во вторник опубликовал на своей странице в Facebook пост, в котором рассказал о прохождении курсов спецподготовки журналистов, работающих в экстремальных условиях и горячих точках «Бастион», которые проводятся Союзом журналистов Москвы при поддержке силовых ведомств. По словам журналиста, он был вынужден покинуть курс через четыре дня после его начала, потому что подвергся «разнообразным издевательствам и унижениям» и в итоге получил черепно-мозговую травму.
Участники курса спецподготовки журналистов должны были жить в казарме и передвигаться по части «исключительно строем», представители силовых ведомств рассказывали им, что СМИ при освещении военных действий должны «полностью согласовывать информацию», а в итоге часть журналистов получила травмы, в том числе сотрясения мозга и повреждения ребер, написал журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов на своей странице в Facebook. По его словам, после имитации захвата здания, сопровождавшегося «побоями, оскорблениями и стрельбой над головой», журналистов «в мешках на голове погрузили в автобусы и повезли на полигон», где заставляли «ползать на коленях по острым камням и колючкам, причем с тем же мешком на голове», а «кульминацией стал обильный полив избитых журналистов бараньей кровью».
Журналист приехал в «Бастион» 15 сентября и хотел покинуть курс почти сразу, но, по его словам, «руководство переговорило с военными» и убедило его остаться. Но 19 сентября, до окончания курса, он все же вернулся в Москву.
В московской клинике господину Павлову диагностировали черепно-мозговую травму, ушиб мягких тканей головы, множественные ссадины и ушибы (заключение врача он также выложил на своей странице).
Всего из около 30 журналистов, по словам господина Павлова, покинули курс трое. «Многие из наших коллег не только работают, но и живут в горячих точках (Сирия, Донбасс),— отметил он.— Отсутствие диплома (о прохождении курса — “Ъ”) для них автоматически означало лишение работы, так что решили «дотерпеть»». Святослав Павлов заявил “Ъ”, что, так как он оформлял официальную командировку, то после получения диагноза обратился к своему руководству и отметил, что хотел бы получить компенсацию за лечение, но «никто из руководства не пошел на встречу». Дозвониться до руководителя МИА «Сегодня» Дмитрия Киселева и руководства Союза журналистов Москвы, занимающегося организацией курсов, “Ъ” на момент сдачи материала не удалось. “Ъ” также направил запросы в Национальный антитеррористический комитет, при поддержке которого проводятся курсы, но пока не получил ответ.
Курсы «Бастион» существуют с 2006 года. Напомним, с 1 сентября 2019 года в России вступил в силу закон, который обязывает редакции получать письменное согласие корреспондента на выполнение поручения в особых условиях, а также обеспечить и финансировать прохождение сотрудниками курсов по безопасности перед поездками в экстремальные условия. При этом, по словам пожелавшего остаться анонимным журналиста, недавно вернувшегося из горячей точки, «бывает, что корреспондент подписывает документы и должен пройти курс перед поездкой, но на прохождение подготовки в «Бастионе» есть очередь, а командировка срочная, и тогда сотрудники СМИ проходят курс уже по возвращению».
«Когда его как болванку таскают и водят с мешком на голове, а при этом ему не предоставили возможности анализировать свои поступки и свое состояние в стрессовой ситуации и принимать решения, пользы от такого обучения мало,— считает она.— Есть тип адреналинщиков, которые хотят посидеть с мешком на голове, и идут на курсы за экстримом. Но это обучение, и журналист должен понимать, как ему себя вести и что делать. Должно быть выстроено обучение с анализом и учетом психологического состояния и навыков, которые корреспонденты реально смогут использовать. Одно дело рассказывать, что нужно ходить строем по приказу, потому что можно подорваться, и другое — просто потому, что так кто-то сказал. Если человека просто привести в морг, ему там, скорее всего, будет не по себе. А если ему объяснить, что это работа, что надо работать с пострадавшими, помочь семье найти погибшего — он будет понимать, что должен выполнять свою часть работы и будет менее травмирован».
Пожелавший остаться анонимным журналист, прошедший курсы «Бастион», отметил, что хотя все описанное Павловым «очень похоже на правду», однако «в жизни бывают и более жесткие ситуации, в которых могут оказаться журналисты»: «Я был во многих горячих точках — Сирия, Украина, Афганистан, был в Беслане, у нас отнимали аппаратуру и машину, и никаких курсов «Бастион» тогда не было, просто брали командировку и ехали. Что касается медицины, на курсах действительно дают полезную информацию. На нашем курсе выяснилось, что большинство не знает, как оказать первую медицинскую помощь. Я сегодня знаю очень четко то, чего не знал раньше». Журналистка, прошедшая другой курс, также направленный на подготовку журналистов к работе в условиях ЧС, реализуемый под эгидой Международного комитета Красного Креста, также отмечает, что на нем «тоже были жесткие моменты, и по итогу остались синяки, но людей там не бросали в состояние экстренной ситуации, а постепенно вводили, а после выводили из него».
Через несколько часов после публикации пост господина Павлова стал доступен только для друзей: «Я закрыл пост, оставил только для друзей, потому что в комментариях начался какой-то ад, незнакомые мне люди пишут, какой я урод»,— сказал он “Ъ”.
Источник: Коммерсантъ
