Наверняка многие, кто начнёт читать этот материал, усмехнутся, а иные в очередной раз поиронизируют: «Да задолбал этот беспокойный капраз – два раза «живьём» имел возможность задать Президенту вопросы напрямую, и каждый раз просит о какой-то ерунде – о возвращении флотским офицерам морских кортиков…»

В последнее воскресенье июля в России, да и не только в ней – на всей одной шестой постсоветской части земной суши – отмечается День Военно-Морского Флота. Я, капитан 1 ранга запаса, как миллионы наших соотечественников, проходящих и проходивших флотскую службу и проживающих на огромной территории от Камчатки до Калининграда, от Новой Земли до Еревана и Ашхабада, независимо от возраста, национальности и гражданства, нынче ждал наступления 28-го числа. Ждал с нетерпением. Почему?

КАЗАЛОСЬ БЫ, праздник в этом году ничем особенным не отличается, да и не должен быть каким-то неординарным – вроде как особых юбилеев, «привязанных» к Флоту, нет. Но я – как бы сам для себя решил, точнее, себе внушил: наконец должно случиться нечто, что поставило бы точку в так называемом «Деле о кортиках», хорошо известном практически всем флотским офицерам, да и не только им. Хороший был бы подарок тысячам военных профессионалов, сделавших службу Флоту России делом своей жизни.

Впрочем, в минувшем июне я так же ждал 15-го числа – Президент Владимир Путин по итогам встречи с представителями общественности Республики Крым и города Севастополя, состоявшейся 18 марта, в День 5-летия возвращения полуострова «в родную гавань», дал поручение: в срок до 15 июня 2019 года Правительству Российской Федерации совместно с Росгвардией дополнительно рассмотреть вопрос об упрощении порядка хранения и ношения кортиков и представить соответствующие предложения.

Прошло уж больше месяца с этой «рубежной черты», но, как говорится, ни ответа – ни привета: периодически мониторю и гуглю – никакой информации по этому поводу до сих пор раздобыть не удалось.

Горбачёв – Путину: «Кортики всё же надо вернуть!»

НАВЕРНОЕ, НЕ ОШИБУСЬ, ЕСЛИ СКАЖУ: динамичная поездка российского Президента на первый 5-летний юбилей Севастопольской – Крымской – Русской весны запомнилась целым рядом событий, среди которых своё место занял ответ на мой вопрос «о кортиках», который прозвучал на встрече Путина с общественностью Крыма и Севастополя.

Это «Дело» хорошо известно практически всему морскому сообществу страны – в конце 2015 года оно получило всероссийский резонанс в силу своей публичности, общественной и социальной значимости. Вместе с тем стоит напомнить, в чём его суть.

В 2014 году я был уволен в запас и 28 ноября того же года исключен из списков части – ЧВВМУ им. П.С. Нахимова. В процессе подготовки к этому был собран пакет документов, в том числе обходной лист, который был завизирован всеми ответственными должностными лицами, включая начальника службы РАВ училища, и утвержден начальником ЧВВМУ. Без этого внутреннего документа я бы просто не был рассчитан по видам довольствия и не уволен установленным порядком. О наличии у меня кортика вопросов мне никто не задавал, его не истребовал, указаний сдать не давал.

Так как я был уволен в запас приказом Министра обороны РФ с правом ношения формы одежды и знаков различия, оставление у себя кортика я считал вполне естественным – такой порядок существовал в течение десятилетий – и при Советском Союзе, и в «обновлённой» России. Но, как позже выяснилось, на самом деле этот порядок «втихаря» изменили, о чём мало кто знал и, соответственно, мало кто выполнял.

ЧЕРЕЗ ГОД после увольнения в запас от меня, уже гражданского человека, который мог за это время кортик подарить внуку, отдать в экспозицию школьного музея, в конце концов каким-то образом его утратить, потребовали кортик… сдать. Путем опроса знакомых и сослуживцев выяснилось: на тот момент о какой-либо необходимости сдачи кортиков никто из них не знал. Сам факт изъятия кортиков у офицеров, увольняющихся в запас, у них вызвал удивление, так как предыдущая практика свидетельствовала о пожизненном оставлении кортиков у офицеров запаса и в отставке. Что же случилось и как было дело?

Поздней осенью 2015 года мне домой позвонили из строевой части училища и заявили о необходимости сдачи кортика, что меня, разумеется, очень удивило. На это предложение я попросил данное требование обосновать – изложить письменно, с приложением копий соответствующих документов (или ссылок на них). Этого, как ни странно, сделано так и не было.

В декабре того же года мне позвонил начальник РАВ училища с изложением того же требования. Я вновь попросил его оформить требование письменно, с соответствующим обоснованием. На это он ответил, что якобы есть какие-то распоряжения командующего Южным военным округом. Письменных требований и разъяснений мне так и не было представлено.

Тут, как говорится, подфартило: на ежегодной пресс-конференции 17 декабря 2015 года Президент России Владимир Путин, отвечая на мой вопрос-просьбу, сразу принял «командирское решение», кратко, но вполне определённо и твёрдо произнеся: «А кортики офицерам надо вернуть!». Тогда морские офицеры России вздохнули с облегчением. Но не тут-то было…

Решение на уровне ефрейтора: почему, как и главное – зачем?

ВПОСЛЕДСТВИИ (причем, не очень скоро) выяснилось: в период «сердюковских», зачастую экзотических до глупости военных реформ (типа снятие со многих военных погон и одевание управленцев минобороны в «пиджаки», упразднение института прапорщиков-мичманов, отмена целого ряда льгот, в том числе бесплатного проезда военнослужащих к месту отпуска и обратно, и др.), которые сейчас по факту дезавуированы (при Шойгу погоны дали  даже гражданским специалистам, стали придумывать звания типа «главный сержант», возвращают оплату проезда и др.), чья-то «горячая голова» «вдруг» озаботилась судьбой офицерских морских кортиков. Делалось это «втихаря», без всякой публичности, и реализовывались решения, можно сказать, по-иезуитски.

Когда в 1996 году президент Ельцин подписал закон «Об оружии», о морских кортиках никто и не вспомнил, хотя по идее офицерский кортик подпадал под определение холодного оружия. Согласно не менявшимся порядкам ношение кортика разрешалось военнослужащим с парадной формой или уволенным с военной службы с правом ношения военной формы. Не менялся и порядок оставления кортика на пожизненное хранение «автоматом» – с увольнением в запас с правом ношения формы одежды. Это и поощрение, и – привилегия, отличающая офицера Флота от своих сухопутных и авиационных коллег.

Однако в 2010 году указом Президента России Дмитрия Медведева «О военной форме одежды, знаках различия военнослужащих и ведомственных знаках отличия» кортик был исключен из перечня элементов формы офицеров и мичманов ВМФ, что нашло отражение и в ведомственных документах. Но и в этой ситуации на практике никаких изменений не последовало – сдавать кортики уходящих на пенсию офицеров никто не обязывал. Никто не требовал и их регистрации как холодного оружия. Только в 2013 году приказом МО РФ «Об утверждении Руководства по учету вооружения, военной, специальной техники и иных материальных ценностей в ВС РФ» после окончания военной службы каждый офицер должен был сдавать кортик на склад.

Немаловажно: приказ этот за номером 300 имел в наименовании литеру-аббревиатуру «ДСП», то есть «для служебного пользования». Как следствие, далеко не все военные и, соответственно, должностные лица оказались осведомлены о «наступлении новых времён». Потому где-то кортики стали отбирать, где-то дело было пущено самотёк. Да и у людей осведомлённых в целом возникли сомнения в «правовой чистоте» этих решений, тем более что приказ – это подзаконный акт.

У кого и «с какого перепугу» возникла идея отбирать кортики у отставных моряков – неведомо. Как шутят люди флотские, сделано это было не на уровне министра, а, как максимум, на уровне ефрейтора. Причем, как по замыслу, так и по исполнению. Достоверно также неясно, что стало истинным мотивом реализации чьей-то инициативы. Аргументы насчёт возникшего беспокойства МВД по поводу наличия на руках холодного оружия – детский лепет, ибо преступлений с применением перочинных ножей и канцелярских ножниц совершается гораздо больше, чем с «фигурантом»-кортиком. Да и вообще никакой статистики в этом отношении не существует, как говорится, по определению. Но кто-то «вспомнил» о кортиках…

Смею утверждать: изначально все эти новации и принятые на бумаге и на практике меры были ущербны. Не беру морально-этическую сторону этого вопроса – об этом скажу чуть ниже. На мой взгляд, для подтверждения правоты этих слов достаточно отметить: на момент выхода вышеназванных документов на руках у «запасников» и «отставников», а также у их наследников – вдов, детей, внуков, праправнуков и т.д. находилось (и – подчеркну: и сейчас находится) несколько десятков (если не сотен) тысяч кортиков. И НИКОГО этот факт тогда не обеспокоил. Судя по всему, НИКОГО особо он не волнует и сейчас, спустя уже шесть(!) лет после принятия решения о сдаче кортиков. Так зачем стали «городить огород»?

Ответов на этот на самом деле непростой вопрос может быть множество. Как представляется, один из них может звучать так: в «Деле о кортиках» – суть деятельности отечественных бюрократических структур, буквально на пустом месте плодящих проблемы, а затем в течение длительного времени напрягающих волю, энергию, ресурсы, кадры и время, чтобы их доблестно и с помпой преодолеть.

Суд – да «Дело». «Дело» – да суд…

ВЕРХОВНЫЙ в 2015 году произнёс слова, призванные отменить принятое в 2013 году ведомственное решение об обязательной сдаче флотскими офицерами кортиков после окончания ими военной службы. Подчеркну: его слова, озвученные даже в такой форме, являются прямым указанием к исполнению соответствующими должностными лицами – я, как экс-военнослужащий, оцениваю их именно так.  Но…

Процесс «от слов – к делу», увы, занял немало времени – годы(!), в течение которых многие увольняемые в запас военнослужащие испытали чувство горечи, прошли через унизительные процедуры и даже судебные «разборки». И – продолжается это до сего дня.

Разумеется, я, как инициатор «процесса», с первого его дня внимательно отслеживал развитие ситуации. Отмечу: НИКТО в течение месяцев после этого даже не шевельнул пальцем. Кстати, в печати (что можно легко проверить) по этому поводу было несколько несущественных по смыслу публикаций, лишь подтверждающих сей факт.

Парадокс: многие военачальники, а не только «простые» офицеры, в буквальном смысле изумлялись «сердюковским» придумкам, о которых они именно от меня услышали впервые. В дальнейшем я неоднократно давал по этому поводу пояснения, в том числе действующим адмиралам, включая в то время Губернатора Севастополя вице-адмирала запаса Сергея Меняйло – известного коллекционера холодного оружия. Как военный журналист, а ныне председатель Севастопольского регионального отделения Союза журналистов России, по данной тематике я подготовил целый ряд публикаций и даже видеороликов, вызвавших массовое одобрение читателей. В том числе и благодаря им как-то удалось сдвинуть дело с мертвой точки.

Отмечу: указание Верховного Главнокомандующего ВС РФ стало основанием для законотворческой работы, в том числе сенаторов от Крыма и Севастополя Ольги Ковитиди и вице-адмирала запаса Валерия Куликова, ряда депутатов Госдумы, включая адмирала Владимира Комоедова, Ирину Яровую и многих общественников. Только полтора(!) года спустя, 15 марта 2017 года, Госдума приняла поправки в соответствующий Закон, 22 марта их утвердил Совет Федерации, а 28 марта 2017 года Президент подписал Закон № 37-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об оружии». В соответствии с ним кортики остаются у офицеров запаса на пожизненное хранение, а после их смерти остаются у членов семьи. Это – главное. Однако, как известно, бесята прячутся в деталях, а они прописываются в соответствующем правительственном постановлении, приказах, инструкциях и регламентах. В общем, надо ещё выработать механизм реализации президентских слов «А кортики офицерам нужно вернуть!». А для этого нужно время. Ещё – нужна голова. И, как бы это высокопарно не звучало – нужно сердце.

В конце концов был издан Приказ Министра обороны № 800 от 28 декабря 2017 года, а 28 мая 2018 года он был зарегистрирован Министерством юстиции (рег. № 51193). Подчеркну – через два с половиной года после решения Президента! Казалось бы, соответствующий правовой механизм создан, соответственно, офицеры могли бы успокоиться – кортики у них перестанут отбирать, а тем, у кого забрали – вернут. Однако, как оказалось, не так всё просто в нашей жизни. Оценив содеянное и делаемое, мой товарищ, у которого отобрали кортик, эмоционально, даже смачно, с артистическим выражением, произнёс: «А хрена вам!».

В АВГУСТЕ ПРОШЛОГО ГОДА, спустя два с половиной года(!) «Дело о кортиках» «догнало» его инициатора: меня, капитана 1 ранга запаса, вызвали в военный суд. Почему?

Оказалось, в течение всех этих лет-месяцев творились разные дела, причем в прямом смысле этого слова, – как позже выяснилось, даже была попытка завести на меня уголовное дело, а потом – дело гражданское. Процесс этот шёл «подковёрно», без уведомления меня о происходящем.

Вообще, первым письменным документом, полученным мной по «Делу о кортиках», являлась Претензия (требование) о возврате имущества № 493 от 26.02.2018 г., которую я получил только в марте 2018 года (более, чем через три года с момента увольнения с военной службы).

Хотел бы обратить внимание на то, что уже после вступления изменённого Закона в силу (1 июля 2017 года) – только 20 июля 2017 года – в училище был подготовлен документ по сути данного вопроса. В документе были приведены не имевшие место факты, а сама «недостача» кортика, как выяснилось, была «обнаружена» в училище только в декабре 2015 года, т.е. спустя год после моего увольнения в запас. Парадокс! Неточности и неверные сведения были и в других документах, представленных суду истцом. На мой взгляд, это свидетельствовало как о формальном отношении в подготовке этих документов, так и о качестве всего делопроизводства, в том числе организации проведения инвентаризаций, включая номенклатуру ракетно-артиллерийского вооружения, по которой проходит учет кортиков. Ну, да дело не в этом, хотя тоже важно…

С августа прошлого года по июнь нынешнего состоялось десять заседаний судов различных инстанций. Отмечу главное: принятое в феврале судебное решение об оставлении у меня кортика в июне с.г. всё-таки было обжаловано. Однако на этом «Дело» не закончено. Как и вся эта «кортиковасия» с отбиранием – возвращением. Пока же кортик я не вернул, по-прежнему считая выполнение этого требования незаконным.

Что и как сегодня?

ПОПРОБУЮ ИЗЛОЖИТЬ существующий нынче механизм отбирания-возвращения кортиков доступным для всех языком, не усложняя восприятие ссылками на статьи действующих документов.

Условно обладателей кортиков сегодня необходимо разделить на четыре категории.

Первая – офицеры, готовящиеся уволиться в запас. Перед увольнением они должны направить через своего командира части рапорт на имя Министра обороны с просьбой оставить кортик на пожизненное хранение, при увольнении сдать кортик. Уволившись, дождаться прихода выписки из приказа министра о положительном решении вопроса, купить сейф, пройти обследование у медиков на предмет разрешения владения оружием, подготовить необходимый пакет документов, обратившись в орган Росгвардии, его представить и ждать решения о выдаче необходимой справки. Поставленный в известность участковый инспектор должен проверить условия хранения кортика и в будущем проводить соответствующие проверки.

Вторая категория – офицеры, уволенные в запас, у которых после 2013 года отобрали кортики или они остались у них на руках. Они делают то же самое, только обращаются к Министру обороны не через командира части, а через военкомат. По идее, глава военного ведомства разрешает пожизненное хранение, а офицеру со склада выдают кортик. До этого бумаги должны проходить по «большому кругу» – из военкоматов их посылают в штаб военного округа, затем почему-то – Главкому ВМФ, а тот, видимо, накопив в единый список какое-то количество фамилий страждущих, пересылает Министру обороны. Потом – обратный процесс.

Важно отметить: не факт, что отдадут свой кортик, ибо пройдёт время, за которое может быть всё что угодно, начиная от смены места жительства до ликвидации воинской части или перемещения кортика с конкретного склада боепитания куда-либо. Например, кортик могут выдать другому военнослужащему. Но для морских офицеров наиболее ценен именно тот, который был вручен вместе с лейтенантскими погонами и прошел с ними всю службу. В принципе, из-за этого и затеян весь сыр-бор.

Третья категория – офицеры, уволенные в запас до 2013 года, независимо от времени увольнения и возраста. К министру они не обращаются, так как министры обороны СССР и Российской Федерации «автоматом» дали «добро» обладать кортиками всем, кого увольняли с правом ношения формы одежды. Однако процедуру «легализации» кортика должны пройти в полном объёме, начиная от медкомиссии, покупки сейфа и заканчивая участковым.

Четвёртая категория – наследники умерших обладателей кортиков. Сразу отметим: по этому поводу ничего внятного в руководящих документах почему-то не сказано. Это – ПРАВОВОЙ ПРОБЕЛ – один из целого ряда.  Тем не менее можно предположить: они должны пройти ту же процедуру, что и обладатели кортиков из «третьей категории». Естественно, независимо от пола и возраста.

Для чего такой порядок создан, в принципе, понятно: требуется решение Министра обороны, чтобы кортик как имущество списать – снять с учета. А Росгвардия должна в дальнейшем «оборот» кортиков отслеживать.

Какой-то буквоед скажет: «Всё ясно». Однако нормальный русский человек на это ответит: «Это – невыполнимо». Почему? Да потому, что никакой отставник, тем более наследник, этой «кортиковой» канителью заниматься не будет. И на это есть множество причин. Судите сами.

Сразу отметим: на издание соответствующих приказов МО РФ, принятие решений, выписку документов, выдачу справок уйдёт довольно продолжительное время, при этом кортики, как и раньше, будут находиться на руках. Без всяких документов, в принципе так же, как это было у ВСЕХ на протяжении всех предыдущих десятилетий. Это – ещё один ПРАВОВОЙ ПРОБЕЛ.

ТАКИХ ПРОБЕЛОВ – МАССА. К примеру, никто не требует от действующих офицеров флота медицинских справок и наличия сейфов – кортики у них просто есть, это как бы само собой разумеющееся дело. Так, у командира атомного крейсера с двумя десятками ядерных ракет, пока он служит, наличие кортика никого не удивляет. А завтра, чтобы его иметь, он должен получить справку, что он не псих, купить сейф и т.д.

Несмотря на уже прошедшие с момента выработки механизма изъятия-возвращения кортиков годы и месяцы, этот МЕХАНИЗМ НЕ РАБОТАЕТ: КОРТИКИ ОТБИРАЮТ И НЕ ВОЗВРАЩАЮТ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, МНЕ НЕИЗВЕСТНЫ ФАКТЫ, СВИДЕТЕЛЬСТВУЮЩИЕ ОБ ОБРАТНОМ. ВЕДЬ СЕГОДНЯ ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ ОТСТАВНИКИ НЕ ИМЕЮТ «РАБОТАЮЩИХ» В ПРАВОВОМ ПОЛЕ РАЗРЕШЕНИЙ НА НАЛИЧИЕ КОРТИКОВ. Могу привести факты, когда офицеры, пытавшиеся воспользоваться существующим порядком, сталкивались со стеной противодействия, преодолеть которую так и не смогли. Не смог её преодолеть и я. Надеюсь, что пока не смог.

Потому я второй раз по этому поводу и обратился к Путину.

Что к чему и почём?

ИНИЦИИРОВАНИЕ ИЗЪЯТИЯ кортиков и понуждение к постановке их на учёт уже породило непонимание и неизбежно отразится на градусе социальной напряженности. Почему?

Например, рассмотрим финансовую сторону вопроса. В соответствии с действующим сегодня порядком получение справки Формы № 002-О/у об отсутствии медицинских противопоказаний к владению оружием сейчас в Севастополе стоит 2.690 рублей, что составляет значительную часть от прожиточного минимума (в 2019 году для пенсионеров он равен 8.846 руб./мес.), т.е. практически треть прожиточного минимума в месяц.

Теперь о сейфах. Их стоимость, в зависимости от типа и качества, начинается от трёх тысяч рублей. Плюс его необходимо доставить и установить так, чтобы он был закреплён стационарно – ни взломать, ни утащить с собой.

Если говорить обо мне, то я, пройдя суды, медкомиссию и длинный путь написания разных бумаг по этому поводу, готов приобрести и сейф, и сделать многое другое. Что же касается других, то приведу такой пример. Отставной трёхзвёздный или, как у нас говорят, «полный» адмирал, недавно чуть ли не случайно узнавший об этой процедуре, заявил: «У меня – восемь кортиков, от лейтенантского, до всяких наградных. Пошлю-ка я участкового куда подальше. Скажу, что кортиков у меня нет». Кстати: чёткой системы учёта наличия кортиков в военкоматах никогда не существовало, нет её и сейчас, к тому же военкоматы при Сердюкове «распогонили», этим заниматься некому да и бессмысленно.

А что говорить о мнении и действиях ветерана флота, которому уже за …лет, о его вдове или внуке? Что, 85-летняя старушка пойдёт медкомиссию проходить и сейф покупать? Результат: НИКТО КОРТИКИ УСТАНОВЛЕННЫМ ПОРЯДКОМ НЕ ЛЕГАЛИЗУЕТ. По крайней мере, в Севастополе, где на руках (по оценке) более двадцати тысяч кортиков, НИКТО ЭТОГО НЕ СДЕЛАЛ. И, думаю, никто не собирается это делать. Если, конечно, не начнутся какие-то карательно-репрессивные меры. К примеру, если на День Победы или на День ВМФ полиция или Росгвардия не начнут «шерстить» ветеранов, участвующих в праздничных мероприятиях и торжественных прохождениях. Как вам картинка: полицейский сержант требует у седовласого каперанга справку о разрешении ношения кортика? Исходя из здравого смысла и севастопольского менталитета, навряд ли на такое кто-то решится, но всё же…

Кстати, если кто-то бы занялся этим вопросом всерьёз, на этом можно было бы прилично зарабатывать. К примеру, схема: данные об адресах ветеранов – «наезд» участковых – покупка сейфа – медкомиссия и справка – получение разрешения – проверка документов и правильности хранения кортиков… Ну, это так, к слову…

То, что «Дело о кортиках» – искусственно созданная проблема, – факт. У её истоков стоят бездушные, не знающие традиций Флота недоучки-чиновники. У каждого из них на кухнях без всякого учета, разрешений и сейфов используются разделочные топоры и ножи, потенциал которых как холодного оружия более весом, чем у морского офицерского кортика. Кроме того, в сувенирных и иных магазинах сегодня можно приобрести любое холодное оружие, в том числе кортики, без всяких разрешений и справок.  Зайдите на сайты знаменитых златоустовских заводов – тысячи предложений на любой вкус, каприз, фантазию и кошелёк. И опять же, никаких разрешений – плати деньги, а в сопроводительном сертификате сказано: «Сувенир, не является холодным оружием».

Кортики сегодня дарят, вручают, их покупают, ими награждают сплошь и рядом и кого угодно. Вот, буквально на днях, президент Белоруссии Александр Лукашенко почему-то одарил кортиком Стивена Сигала. Наверное, потому, что тот в своё время играл в кино моряка…

ХОЧУ ОСОБО ОТМЕТИТЬ: холодное оружие, в том числе кортики, у офицеров России во все времена являлось святыней, символом Чести. Именно поэтому именно с холодным оружием связаны знаковые ритуалы, начиная от посвящения в офицеры до похорон, а в иные времена – от признания поражения и сдачи в плен до приведения приговора суда – над головой осуждённого офицера ломалась шпага. Всем памятен эпизод из популярного фильма «Адмирал»: когда революционные матросы потребовали у Колчака сдать его наградное георгиевское оружие, тот выбросил его за борт.

Скажу о личном: прочитанная в детстве повесть «Кортик» Анатолия Рыбакова и фильмы по ней, пожалуй, стали важными факторами, в свое время определившими выбор моего жизненного пути.  Уверен: кортики – семейные реликвии и раритеты определяют судьбы многих мальчишек, которые будут служить России на морях и океанах в XXI веке. Думаю, что настоящие   севастопольцы, как и остальной флотский люд, это однозначно понимают. И потому президентское решение – дело справедливое и даже естественное. Хотя на сегодняшний день так и нереализованное.

На мой взгляд, само появление «Дела о кортиках» выходит далеко за рамки озвученной темы. Затягивание практического разрешения проблемы после личного указания Верховного Главнокомандующего на три с половиной года в целом свидетельствует о пробуксовке чиновничьего механизма: что уж говорить о «пробивании» в современной России других державных, реально государствообразующих дел! Это – вполне определённый маркер заскорузлости нашей бюрократической системы в целом – того, как у нас решаются любые вопросы. Потому в марте 2019-го на встрече с Президентом я вновь и поднял «Дело о кортиках».

Оно имеет серьёзные правовые, морально-нравственные, социальные последствия. Три десятка лет назад была возрождена традиция освящения молодыми офицерами кортиков по православному обряду. Сейчас это делают все лейтенанты. Однако при существующей системе отбирания-возвращения кортиков этот ритуал в определённой мере теряет смысл. Как теряет истинный смысл многое, что облекается в форму высокой патетики, а на самом деле таковым не является.

Не знаю, были приняты какие-то решения к определённому Президентом сроку – к 15 июня. Не уверен, что они будут толковыми и жизнеспособными. Проще всего – о чём я и просил Президента – вернуть всё к исходному до 2013 года, к простой системе, существовавшей с послевоенной поры. Кортик – неотъемлемая принадлежность флотской формы одежды. Министр обороны, увольняя офицера с военной службы с правом ношения формы одежды, оставляет ему на пожизненное хранение кортик – символ принадлежности к славному офицерскому корпусу Флота Великой России. Так было. Почему такому не быть впредь?

Что касается ожидания 28 июля, Дня Военно-Морского Флота. В начале июня я письменно обратился к Министру обороны с просьбой оставить у меня кортик. Обратился напрямую, ибо по прописанной в документах схеме мои обращения до адресата не доходили. Говорят, что письмо на этот раз дошло до канцелярии главы военного ведомства. Почему-то мне подумалось: может, к Дню Флота генерал армии С.К. Шойгу примет решение, и завершится «Дело о кортиках»? По крайней мере, для меня.